Звезды о Гордоне
Леонид КРАВЧУК




— Лет семь назад на глаза мне попался трехтомник Дмитрия Гордона "Герои смутного времени". Тогда я еще не был знаком с автором лично и знал его только как талантливого журналиста и главного редактора газеты, которая была у всех на устах. Я заинтересовался этой книгой, прочитал ее и сразу же обратил внимание не только на то, какое количество интересных личностей в ней представлено, но и как она написана - просто, увлекательно, толерантно по отношению к каждой персоне, предельно объективно и при этом аналитично и глубоко.

Ознакомившись с трехтомником, мне захотелось поближе познакомиться и с самим Дмитрием. Мы встретились, долго беседовали на разные темы, и Дима произвел на меня очень приятное впечатление человека знающего, профессионально подготовленного, мягкого, внимательного и тактичного. После этого мы стали встречаться чаще. Иногда я приезжал к нему в гости на дачу, где собиралось много известных и интересных людей - Виталий Коротич, Евгений Евтушенко, Павло Загребельный, Павел Глоба, Александр Швец... В домашней теплой обстановке мы общались, рассказывали анекдоты, ели мои любимые вареники...

Я обратил внимание, что творческая натура Дмитрия Гордона проявляется не только в его руководящей деятельности, но и дома, в кругу друзей. Он из тех, кто никогда не стоит в позе наблюдателя - будь это газета, которую выпускает, или дом, который строит. За что бы ни брался - он всегда в авангарде, и это очень важная, как мне кажется, доминирующая черта его характера. Неслучайно Гордон стал не только известнейшим журналистом, но и возглавил одну из самых читаемых и уважаемых газет Украины, готовит к выпуску новые книги, ведет авторскую программу на телевидении, в которой я с удовольствием принимал участие.

Он, как мне кажется, очень хорошо нашел себя в нашем времени, которое требует от людей активной позиции. Кстати, "Бульвар" - тоже одна из примет нового мышления, стиля и образа жизни. Вдруг выяснилось, что не только на Западе, но и у нас многое из того, о чем раньше молчали, обществу интересно.

Советские времена приучили людей к тому, что высовываться, проявлять инициативу, в той или иной степени заявлять о себе рискованно, поскольку за это можно поплатиться. Сейчас все изменилось. Если сегодня тебе нечего предъявить, ты потеряешься, выпадешь из обоймы, тебя смоет волной. Посмотрите, сколько новых имен появляется каждый день и сколько из них остается к началу следующего... Не успеваем привыкнуть к одним, как появляются другие - не каждому удается выдержать жесткую конкуренцию и выстоять в схватке с временем. Успех Дмитрия Гордона состоит в первую очередь в том, что он очень хорошо чувствует время, понимает его и умеет в нем правильно ориентироваться. Вместе с ним в новую жизнь пришли и другие, которые тоже пытались сказать свое слово, но удалось это немногим.

Из предисловия к восьмитомному изданию «Герои смутного времени» (2003)

 

Поздравление газеты "Бульвар" с 10-летием (2005)

— Кого угодно спросите: «В какую эпоху вы живете?» — и каждый ответит: «В очень непростую». Ну, может, иногда скажут: «В сложную», тем не менее для определения исторического водоворота, в который Украина попала, этих обтекаемых слов недостаточно. По-моему, мы переживаем критическое, драматическое время, причем оценка его зависит от ощущений не одного человека, а миллионов. Увы, миллионы украинцев сегодня живут и критически, и драматически: согласно статистическим данным шестьдесят процентов населения находится за чертой бедности, и эта цифра красноречива.
 
Я убежден: время определяется также общей аурой и духовностью. Говорю общей, потому что живем мы сообществом. Безусловно, любой человек имеет свое мнение, свою позицию, но из них, как из кирпичиков, складываются духовность нации, ее высота. К сожалению, если сегодня у меня начнут допытываться: существует ли украинская нация? — я вынужден буду развести руками: «Скорее всего, нет». Есть народ, разделенный конфессиями, национально, географически, есть восток и запад... Не может быть нация сплоченной, если одна ее часть борется против другой, — исключено! У нас же на выборах президента было две Украины: одна голосовала за Януковича, другая за Ющенко, ну а коли нет единой украинской нации, нет и перспектив решения насущных вопросов, которые перед страной стоят.

Каждому народу необходима собственная национальная идея, но мы до сих пор ее не имеем. И после четырнадцати лет независимости продолжаются споры о том, какой она должна быть, схлестываются разные взгляды... Камень преткновения в том, что эту идею нельзя сформулировать ни в кабинете, ни на Майдане — всякая власть, все политические и духовные элиты по-своему ее представляют. Зачастую на первое место выдвигают аспект материальный: дескать, построим богатую, счастливую, демократическую страну, а остальное приложится. Подобную точку зрения считаю ошибочной. Да, это важная составляющая, но речь все-таки должна идти о чем-то большем... Задача даже не в том, чтобы, оформив идею, бросить звонкое слово, — нужно ощутить, увидеть ее в народе. Только тогда она ляжет не на бумагу, а в сердце и ум каждого человека.

Господи, как летит время! Скажу откровенно: в девяносто первом, подписывая Беловежское соглашение, я рассчитывал, что нынешний его отрезок, этот конкретный период, будет куда богаче, ярче и перспективнее. Как видим, не все сбылось, не все мечты стали реальностью, потому что столкнулись с проблемами — экономической, политической и международной, — которых не могли себе даже представить. И это помимо внутренних факторов...

Взяв в свои руки бразды правления, политическая элита оказалась не готова руководить уже новой страной в новых условиях. Да, искали, да, что-то нашли, а чего-то найти не смогли, но сказать, что к власти пришли люди, которые понимали, в чем состоит их историческая миссия, где ее начало и завершение, было бы большим преувеличением. Поэтому ошибки, ошибки, ошибки...

Плюс внешнее влияние: куда ни кинь — сплошные технологии. Все-таки и тогда, и сейчас Украиной пытались манипулировать, хотели навязать нам образ мыслей и действий, который устраивает либо Россию, либо Соединенные Штаты, либо кого-то еще... Только, казалось, недавно мы рвались на Восток, теперь стремимся на Запад... Шарахаемся из стороны в сторону, вместо того чтобы придерживаться золотой середины.

Помимо всего прочего, мы столкнулись с очень серьезной духовной проблемой. Украина — многонациональная страна, ее населяют люди с разными менталитетом, взглядами, вероисповеданием, с различным прошлым, даже бытом. Объединить это все, и не силой, а на основе разума и воли, очень непросто, но руководителям нетерпеж, они очень спешат. Им, например, хочется иметь одну поместную церковь, а разве я не хотел? Нужно, правда, сказать себе: мы еще к этому не готовы. Такие вопросы вправе решать только верующие и церковные иерархи, а если власть начинает вмешиваться, это уже чревато. Тем не менее она это делает, как, впрочем, делала и прежняя...

На мой взгляд, это связано с недооценкой значения в жизни общества церкви, а ведь без нее не может быть ни веры, ни высокой духовности. В конце концов, только церковь дает нам шанс думать о продолжении жизни — в отличие от материалистической философии, которая не сулит ничего, кроме червяков.

Без всякого сомнения, этап, который сейчас мы проходим, нужен — это очередная ступень в осмыслении прожитого, в постановке новых задач. Мало того, важно было народ разбудить! В восемьдесят девятом, девяностом и девяносто первом всеобщий оптимизм и вера были чрезвычайно высокими, это звенело в душе и на улице, но потом народ немножко заснул. Майдан снова зажег в нас надежду, миллионы простых граждан поверили, что стране нужны перемены и демократический путь развития. Жаль, эту веру сменило разочарование, ибо к власти пришли люди, которые умеют идею красиво преподнести, однако на второй день забывают, что ее нужно реализовывать. Какая бы ни была идея хорошая, ничего не получится, если те, кто поставлены ее выполнять, ни на что не способны и ничего не стоят.

Я всегда был оптимистом, но сегодня, когда газовый вопрос встал ребром, меня берет оторопь, потому что снова возможны холод в квартирах и остановка заводов. На пятнадцатом году независимости это опасно! Правительство просто не понимает, что делает: не умеет договариваться, не умеет работать, Бог знает, на что надеется.

Есть ли в Украине люди, способные решать все вышеперечисленные проблемы? Конечно. Я вижу их и на страницах новой книги Дмитрия Гордона, и в жизни, но дело в том, что многие из них не у власти, их отстранили. Увы, на должности принципиально назначали тех, кто стоял на Майдане. Успел добежать, встал быстренько за спиной будущего президента — значит при министерском портфеле...

Сегодня многое зависит от того, кого выберут в новый парламент. Не сомневаюсь: на выборах вновь будут прессинг, обман, покупка голосов. Чего уж греха таить — в прежние времена немало голосов было куплено за килограмм гречки. Сейчас это стоит дороже, и все-таки я надеюсь, что не увижу в Верховной Раде следующего созыва людей, пришедших туда лишь за решением своих личных проблем: бизнесовых, коммерческих, каких-то еще... У меня, например, личных проблем нет, абсолютно — только связанные со здоровьем.

Если депутаты не будут подвержены влиянию со стороны, если некие силы не станут навязывать им не выгодные для государства решения, если они отбросят, простите, меркантильный подход, тогда, вероятно, и создадут нормальное правительство, которое могло бы, где нужно, сменить или подкорректировать курс. Парламентское большинство, коалиция и правительство, состоящее из профессионалов, возьмут на себя ответственность за ситуацию, но если в парламент придут такие же говоруны, как нынешние, тогда — извините...

Верю, что, несмотря на проблемы, люди уже никому не доверят формировать за них власть. Они это могут реально — закон позволяет. Многое зависит и от журналистов, потому что практически обо всем мы узнаем благодаря телевидению, радио, газетам, а теперь еще и интернету. Представим, что в один день это исчезло — жизнь бы остановилась! Обойтись можно даже без хлеба, а вот без информации — никак, это была бы трагедия. Люди утратили бы духовную ориентацию, а человек, лишенный ее, — даже не гомо сапиенс: просто робот. Поэтому — я настаиваю! — так важно иметь объективные средства массовой информации, реалистически подающие жизнь во всех ее ипостасях.

В их перечне одно из первых мест по праву занимает «Бульвар Гордона». Его главного редактора Дмитрия Гордона я знаю с тех пор, как он создал это издание, открыл для Украины новый, как теперь говорят, формат. Сейчас многие уже подзабыли, как выглядели в советские годы газеты — так, как полагалось «коллективному агитатору, пропагандисту и организатору». С самого своего рождения у «Бульвара» были совершенно непривычные для нашего общества терминология, стиль, тематика, проблематика, его искренность и откровенность впечатляли и подкупали. Впрочем, и смелость главного редактора тоже — издавать в то время такую газету было непросто, ее появление на рынке прессы стало событием.

Недавно Виталий Коротич сказал: «Если бы не «Бульвар», возможно, и мы были бы не такими. Мы, тем не менее, такие, какие есть, и даже более того: «маемо, те що маемо». После обретения независимости — я это заметил! — наши люди стали в охотку воспринимать новые жанры, новое видение, новую философию, и именно «Бульвару» под руководством Гордона суждено было стать в этом первопроходцем.

Конечно же, «Бульвар Гордона» — это явление, рожденное гласностью, демократией и украинской независимостью, явление знаковое. Поначалу чересчур откровенные и пикантные публикации воспринимались по-разному, иногда неоднозначно, но я понимал: если это существует в жизни, об этом, значит, надо писать, и обсуждать это необходимо. Людей нужно готовить к разным мнениям, разным подходам и выводам, чтобы они приучались мыслить самостоятельно.

Лет десять назад Дмитрий меня спросил: «Как вы относитесь к нашему еженедельнику?». Я ответил: «Позитивно. Издание такого характера, такой философии Украине необходимо, и без него духовную жизнь Украины я, например, не представляю». Минули годы, «Бульвар» по-прежнему популярен, а сам Гордон стал известным не только у нас, но и в России, США, других странах мира, издал столько книг, многое осмыслил, раскрыл свой талант.

Дмитрий не боится острых тем, охотно предоставляет слово представителям разных лагерей, стремится всегда и во всем докопаться до истины. Сужу об этом не только как один из его героев, но и как член редакционного совета «Бульвара», куда одно время входил (в 1998 году, когда начались выборы в парламент, вынужден был выйти из его состава — не хотел обвинений в том, что использую страницы газеты для своего имиджа).

Если газета вызывает разноцветие мнений, если порождает разнообразные оценки, значит, она нужна. Иначе ее бы не читали, не выписывали, не любили.

Добавлю, что Дмитрия Гордона я искренне уважаю еще и потому, что человек он невероятно трудолюбивый и многогранный. Будучи журналистом, писателем и телеведущим, он еще и поет, записывает диски, снимается в клипах, к тому же является многодетным отцом. В общем, як кажуть у нас в Україні, активно працює скрізь і в усьому. Дома у меня стоят его книги — время от времени я их перечитываю. Часто мы обсуждаем спорные вопросы, мои откровения он доносит до миллионов людей.

...Чтобы быть понятым, нужно время. Одни схватывают суть раньше, другие позже — главное, процесс этот остановить нельзя. Пусть через год, два, через десятилетие, но все сделанное непременно будет оценено по достоинству и каждому воздадут по заслугам.

Давайте же скажем Дмитрию Гордону за это спасибо!

Из предисловия к книге «Как на духу» (2006)

— Дмитрия Гордона я знаю давно: мне интересны его телепрограмма, газета и нравится он сам — эрудит, профессионал, личность творческая и к тому, что происходит вокруг, неравнодушная. Я ведь тоже спокойно смотреть по сторонам — без эмоций, волнения — не могу, потому что это моя страна — моя во всех смыслах слова, ведь именно мне выпала участь у истоков нового независимого государства стоять, у реки, которая неизвестно еще, куда потечет, спокойной будет или, наоборот, бурлящей, сносящей на своем пути все, прозрачной и чистой, как слеза, или мутной, такой, где и дна-то как следует не видно. Впрочем, когда говорит история, мнения и слова отдельных личностей всегда преходящи и субъективны, а любой, даже самый маленький, прогресс долгих и мучительных лет труда требует, огромных усилий.

Никогда не считал, сколько интервью на своем веку дал — как депутат, председатель Верховного Совета УССР, как первый украинский Президент и в качестве экс-главы государства. Наверное, сотни, если не тысячи, и всякий раз, когда журналист в кресло напротив садится, понимаю: наверняка он начнет спрашивать меня о том, чем уже множество его предшественников интересовалось.

Какую страну я строил, доволен ли тем, что на заложенном мною фундаменте выросло, и куда дальше — ввысь или вниз? Дмитрий тоже задавал мне вопросы о положении, в котором Украина и ее граждане оказались, и я старался на них ответить, потому что они-то как раз наскучить и надоесть не могут: и задавать их нужно, и отвечать необходимо, причем не ради возможности еще раз на телеэкране или на газетных страницах мелькнуть, а чтобы услышали и, даст Бог, поняли. Быть, а не казаться, жить, а не играть в чужой жизни роль, служить правде, олицетворением, символом своего народа стать, личную ответственность всегда чувствовать — вот что необходимо, вот они, главные критерии для оценки масштаба той или иной личности в истории страны!

Наблюдая за поведением разных политических сил, я, конечно же, вижу, что «левые», так называемые коммунисты, пытаются показать советское прошлое в лучшем свете. Романтизируют, воспевают: в СССР, мол, все было прекрасно, жили люди достойно и уверенно в будущее глядели, партия и правительство трудились, не покладая рук, и делали все, чтобы день ото дня наша жизнь была лучше, лучше и лучше.

Увы, таким образом историческую правду они искажают — темы Голодомора и массовых репрессий замалчивают, о количестве жертв диктаторского режима вообще стараются не вспоминать, одним словом, острые углы, на которые им с их однобоким толкованием советского периода действительно лучше не натыкаться, обходят, хотя неужели не понятно, что общественность обязательно спросит, почему священники и прихожане греко-католической церкви в катакомбах прятались и чьи останки в той яме покоятся, в этой, в пятой, десятой? К сожалению, такие ямы то там, то тут до сих пор находят — на территории страны, которую погибшие в те далекие годы так же, как мы сейчас, Родиной называли.

Деятелям этим скажу: дурачить народ преступно, подлыми по отношению и к нации, и к отдельно взятому человеку быть отвратительно, правды искать у тех, кто партийные интересы выше общечеловеческих ставит, нельзя, и что такое замалчивание даст, к чему оно приведет? Ответ прост и страшен: к потере моральных ценностей — одной из величайших и наиболее актуальных проблем человечества, ведь если те, кто стоят у руля, перестают на мораль опираться, рано или поздно народ вывод сделает: нам тоже так можно, и так даже легче, но каждый из нас должен творить, создавать, а не красть — это момент базовый! Взгляды и принципы на протяжении жизни всей формируются, вместе с ребенком они не рождаются, и истребить идею, если она в душе, в сердце, не выйдет — она сильнее самого грозного оружия.

Вместе с тем, мне кажется, нас, украинцев, об утрате моральных ценностей предупреждать уже поздно: механизм избавления от них в стране давно запущен. Анри Сен-Симон, социалист-утопист, писал: «Нации, как и индивиды, могут жить либо воруя, либо производя», и сейчас я вижу, как глубоко — страшно даже представить, насколько! — окунулась Украина в воровство, коррупцию, взяточничество, аморальность... Да-да, позабыв о том, что есть вещи, которыми не торгуют, — вера, например, совесть, честь, человеческое достоинство. Абсолютно все покупается нынче у нас и продается, любой поступок оправдать можно, кого угодно обелить, всем без исключения, что хочешь, внушить, навязать, привить (даже ересь, полную чушь) и безнаказанным при этом остаться — более того, сделать так, чтобы вместо виновного наказали кого-то другого. Торг совестью — самое, казалось бы, постыдное, что можно себе представить, но во сто крат постыднее, когда совестью и честью стражи закона торгуют — негодяи всегда найдут своей подлости оправдание.

Рупором этого губительного, со страшными последствиями, процесса является, безусловно, телевидение, и программа Дмитрия Гордона — без преувеличения, луч света в темном царстве. Недавно включил телевизор — и на ток-шоу попал, где взрослые люди, у которых есть дети (у некоторых — даже внуки), живо тему избиения детей обсуждали: допустимо это или нет? — и, вы знаете, сколько оправданий нашлось тем, кто насилие практикует? «А если...», «а когда...», «а в отдельных случаях...» — фраза «Мы все однозначно это осуждаем!» не прозвучала ни разу. Представляете, как перекошено у народа сознание? — граждане могут понять и простить насилие над ребенком, забыв, что ни при каких обстоятельствах, без всяких «если бы» да «кабы» оно попросту недопустимо.

А ситуация со зверски замученной Оксаной Макар — этот жуткий, вопиющий случай?! Волосы дыбом встают, когда    послушаешь,   до чего наше «продвинутое» общество в его обсуждении и анализе дошло — до того, что судить не троих подонков, над девушкой поиздевавшихся, надо, а... ее маму: плохо, мол, дочь воспитала — не следила, куда она ходит и с кем общается. Получается, если родился и рос в благополучной семье, трогать нельзя, а если дома что-то не так — делайте с ним или с ней, что хотите: насилуйте, жгите, калечьте, жизни лишайте, и все равно виноваты родители? Откуда эта «мораль» пещерная? — всем миром, всеми способами против такой дикости надо бороться, и хотя люди о возможной потере государственной независимости тревожатся (и это правильно!), прежде всего мы Человека теряем!

Другой показательный пример — картинки быта так называемой элиты. На одном канале, втором, третьем вереницей идут программы о том, как хорошо живут парламентарии, какие у них у всех, даже у наипервейших друзей народа — коммунистов, без дела и по делу советское прошлое вспоминающих, загородные дома, квартиры, машины, яхты... Дмитрию я анекдот рассказал, как к Петру Симоненко в гости мама приехала — по дворцу походила, на красоту вокруг посмотрела и воскликнула: «Ой, Петя, прошу тебя, на коленях молю: все делай, но только не допусти, чтобы коммунисты к власти пришли, — все отберут!». Потому он и делает, наверное, и не он один, а клянут независимость, ведь без этого в Верховную Раду пробиться трудно, но обманывать таким образом пожилых людей, проживших большую часть жизни в СССР, просто кощунственно.

С другой стороны, чего от них, коммунистов нынешних, ожидать? — эти и те, которые при Щербицком правили (тех, что при Сталине, я уже, от греха подальше, не трогаю), две, как говорят в Одессе, большие разницы. Да, прежние гайки закручивали, на неугодных давление оказывали, прессовали, но у них целостная идеология была, моральные, дисциплинарные и организационные ограничения были: это — можно, а то — нельзя, а еще политика своя (правильная или нет, но была!). Эти же без политики и морали: лгут, спекулируют, фальшивят —   на все идут, чтобы в арьергарде власти постоянно держаться: там и спокойно, и безопасно, и неплохо, в общем-то, кормят... Из-под крыла правящих сил лишь накануне выборов очередных выходят, чтобы громкими лозунгами электорат привлечь, а потом что? Вот спрашивают их: «Вы же власть обвиняли, причем худшими словами ругали, а сейчас поддерживаете — разве такое возможно?». Ответ двадцать лет тот же — по-детски наивный и не по-детски циничный: «А мы боимся, что, если эту свергнем, другая придет и станет еще хуже». Можно ли нравственности от таких людей требовать? — у их действий зеленые «уши», с портретами чужих президентов, торчат...

Кто на советское прошлое ссылается, кто на патриотизм, на национальное, «великое» опирается, на страдания человеческие, но и те, и другие народ к противостоянию толкают — то ли не понимая, то ли заведомо зная, что на этом государство лишь потеряет. Ну кому, скажите, какому Евросоюзу сорокашестимиллионный балласт нужен, рвущий свою страну в разные стороны? Другого такого периода, когда радикализм так мешал нам в число прогрессивных наций мира войти, я не припомню, причем именно радикализм, когда никаких компромиссов, когда все кричат и никто минуточку помолчать не хочет, чтобы и других услышать, и себя самого. Есть поговорка такая: «Главное для родителей — дитя научить молчать: говорить оно и само научится», но как научить взрослого человека, политика, думать и чужое мнение уважать?

Если мы действительно хотим развитой европейской державой стать, нужно раз и навсегда вопрос о единстве, таком нам сейчас необходимом, как первостепенный решить и забыть, все! — это как раз та ступенька, не перешагнув которую, не пойдешь дальше. Доколе, задаю я вопрос, будет длиться в Верховной Раде неприкрытый цинизм, сколько еще нужно выборов, чтобы в то здание, в конце концов, люди пришли, которые делом займутся, а не тем, чем новый парламент занят: не успел впервые собраться, как хором пожаловался, что не может Конституцию выполнять, после чего телеканалы дискуссию развернули о том, можно ли соблюдение ее требований обеспечить? Ну, давайте тогда еще дальше зайдем — подискутируем, нужна ли Конституция Украине вообще...

В главном законе государства черным по белому написано: «Каждый депутат голосует лично» — что же здесь обсуждать? Нет, то третья кнопка у них не работает, то система электронная устарела, то на Мальдивы слетать хочется, то в Альпах покататься на лыжах — с дамой, без дамы... Господа, вы в профессиональном парламенте работаете! — может, сделаете перед Мальдивами для начала хоть что-то: из обещанного в предвыборных своих ариях, к примеру? Вы же клялись, что изъявлять свою волю будете сами, без помощи друга, который, как в известном фильме, один за всех, одной рукой девять кнопок жмет, и божились — практически все, кто в Верховную Раду прошел! — от депутатской неприкосновенности отказаться, но как только в уютные кресла уселись, обо всем сразу забыли, а потом по телеканалам пошли и начали цинично, не краснея и не запинаясь, врать.

Ну, слушайте, когда тем же самым проститутка занимается, все понятно, это ее профессия, но депутат ведь и не проститутка вроде, а почему-то продается (причем охотно и быстро), и не шоумен, а постоянно в разговорном жанре упражняется. Спросишь такого: «Что же ты, мил-человек, делаешь?», а он с той же сладкой улыбкой в ответ: «А вы как поступали?». Во-первых, не так, и, слава Богу, живы еще люди, которые это помнят, а во вторых, важно ли, как поступали мы или отцы наши, или Ленин в семнадцатом году? Если ты действительно соблюдать Конституцию хочешь, жить по законам и вести Украину в Европу, какое это имеет значение?

Сейчас я над концепцией изменений Конституции работаю, и в Конституционную ассамблею, которую возглавляю, пачки писем приходят — прекрасные предложения и у профессионалов, и у простых граждан, от царящего вокруг произвола уставших, имеются, но почти в каждом вопрос: «Леонид Макарович, давайте начистоту. Ну, напишете вы замечательную Конституцию, ну, примут ее — а кто жить по ней будет?» — и что ответить, не знаю, во всяком случае, ставшая крылатой и расхожей фраза «Маємо те, що маємо» не подойдет — это было бы слишком жестоко.

Закона, который по душе был бы всем, нет, но беззаконие — прямой путь к разрушению и вседозволенности, и граждане должны это осознать, а судьи — понять, что один несправедливый приговор многих преступлений страшнее: несправедливый судья — источник правового бедствия!

Отстаивая право Украины на независимость, на собственный путь в истории, я понимал: молодые государства сразу процветающими не становятся. Должен переходной период пройти, должны, грубо говоря, мозги у людей встать на место — им нужно опомниться и от нешуточного потрясения отойти, ведь родились-то в одной стране, а жить будут в другой, представления о том, что такое хорошо и что такое плохо, поменялись кардинально, и с этим надо еще свыкнуться. «Вот оклемаемся, — думал я, — и дальше пойдем», но на такое «дальше», поверьте, совсем не рассчитывал.

Без единых идеологии и политики государство развиваться не может, а их у нас нет до сих пор. До выборов и политика, и идеология одни, а после — совсем другие, на западе верят в одно, на востоке — в другое, на юге — в третье, и обещают точно так же: что Бог на душу положит — все равно не выполнять. В результате под куполом здания Верховной Рады абсолютно разные депутаты собираются, которые там успешно дерутся, — а что вы от них хотели? У них и программы же совершенно разные (кто-то вообще без программы пришел — и ничего, ему не страшно), они разные ценности исповедуют...

Ну какой, скажите, конструктивный диалог может между Тягнибоком и, к примеру, Колесниченко идти? Смотрю на них, когда они друг против друга стоят и шумят, и улыбаюсь: что, люди добрые, вы доказываете — вы же не готовы слушать! Вы разным ценностям служите, а некоторые — и разным господам, за пределами Украины пребывающим: сидят они в каком-нибудь теплом местечке, подальше отсюда, а вас пятой колонной трудоустроили и за ниточки дергают, чтобы проповедовали что нужно и за патриотов себя выдавали, искренне желающих Украине добра, однако дело уже даже не в том, кто и что за вами стоит и как вы себя ведете, а в том, что никто вам не верит. С вас только пример берут — и тоже врут, обещая, не выполняют, хватают, рвут... Так дальше нельзя, не бывает у народа достойной жизни в стране, где политика и           право (или бесправие — в данном случае это синоним) душат мораль.

Я все время об этом думаю: вот сижу перед телеэкраном — и мысль появляется: «Слушайте, а до какого предела можно еще падать? Есть ли где-нибудь дно?». Когда-то я пожилого человека в селе встретил (я уже и сам то немолод, но в селах люди старше обычно выглядят, чем горожане: усы отпускают, бороды, а может, просто изнашиваются быстрее)... «Леоніде Макаровичу, — спросил он, — як наша справа?». — «Та в ямі», — махнул я рукой, а он посмотрел на меня внимательно и улыбнулся: «Е, ні, не в ямі — ще летимо. Були б у ямі, під собою відчули би твердь і вибиратися почали, а так до ями іще дістатися треба...».

Когда я первое интервью о парламенте 2012 года давал, надеялся, что предыдущий такого уже уровня лжи, коррупции и издевательств над законом и принципами парламентской демократии достиг, что новые депутаты придут и скажут: «Хватит уже, долетались, отныне соблюдать Конституцию будем и друг к другу прислушиваться», однако этого не случилось: снова фальшь — в каждом слове и жесте. Чем они думают? Или уже ничем, потому что нечем, ведь если Бог кого-нибудь наказать хочет, он отнимает разум? Неужели никому из парламентариев не стыдно: ты же врешь, а все на тебя смотрят? Ну, не уважать можешь себя — ладно, это твое право, в конце концов, себя лучше ты знаешь, но кто позволил тебе не уважать миллионы, с улыбкой Моны Лизы на лице их обманывать?

Говорить об этом в обществе власть имущих пытаюсь, тех, кому, казалось бы, совет необходим или подсказка человека, у истоков украинского государства стоявшего, а они, как на белую ворону, на меня смотрят. По глазам читаю: «Что это с ним? Умом, что ли, тронулся?»...

Васька, короче, слушает да ест, каждый поступает так, как считает нужным, — вот до какого предела мы все дошли, потому Дмитрию Гордону я предложил: «Спрашивай, что угодно, любые вопросы задавай, которые людей волнуют» — может, кто-то передачу посмотрит или книгу прочтет и задумается. Либо засомневается: ученые же не зря утверждают, что все научные открытия с сомнения начинаются, и трудно с ними не согласиться. Если вы книгу открыли и над предложением, которое первым прочли, задумались, считайте, что первый шаг на пути к прозрению сделали, а если лишь страницы перелистнули и даже мысль не шевельнулась, что прочли и зачем, если в церковь лишь потому пошли, что туда ходят все и так положено, а не потому, что духовную потребность в этом имеете, прозреете, увы, не скоро, потому что выбрали роль слепого, покорно за поводырями бредущего.

Эта роль, кстати, не сегодня и не вчера нам отведена, она — один из отголосков советского прошлого, и ею до сих пор система аукается, которой человек творящий не выгоден был: она человека исполняющего лепила, не имеющего права думать — лишь подчиняться. Так что ничего нового нынешняя власть не изобрела — лишь на чужих результатах паразитирует, Советов плоды пожинает, и, мне кажется, не без удовольствия: урожай рабов в Украине очень щедрый, ломятся закрома.

Не могу, правда, не отметить и то, что власти бояться народ понемногу перестает, — это прошлогодние выборы в Верховную Раду доказывают, на которых, как всем известно, в Киеве, столице государства, ни один кандидат от правящей партии не прошел — одни оппозиционеры.

Почему так? Что, власть плохая? Ну, как и любая другая, не без недостатков, но и предыдущей не хуже: начала, по крайней мере, реформы. Оценивать некоторые из них еще рано, иные — уже поздно, но хоть какие-то попытки действий предприняты, к тому же именно эта власть небывалого единства, целостности и слаженности достигла — на всех своих уровнях, во всех эшелонах.

Той смехотворной тенденции, когда Президент и премьер на каждом шагу ругались, позорясь на весь мир и низкую культуру поведения демонстрируя, у нас уже нет — как и ситуации, когда Президент до основания систему газовых отношений с Россией разрушил. Именно он, а потом премьера обвинил: мол, что-то не то подписала.

Может, не по годам и не по статусу я наивен, но все время жду, что хоть где-то, да скажет он: «В этом и моя есть вина» — нет, молчит! Каждый год Россия тридцать миллиардов кубов газа нам поставляла — бесплатно, за пользование нашей газотранспортной системой, а сейчас мы тридцать три миллиарда кубов у нее покупаем. Договор о поставках был, если не ошибаюсь, до 2016 года действителен, но пришел человек, в 2006-м перечеркнул его и заявил, что отныне мы не меняться будем, а деньгами рассчитываться, ну а в «Газпроме» -то парни бывалые. Им только того и надо: «Иди-ка сюда, дорогой, мы давно тебя ждем...», а теперь виноватые нашлись — все, кроме него.

Да, Тимошенко согласие на подписание очень невыгодного для Украины документа дала, но это 2006 года следствие, к тому же надо учесть, что в 2009-м не она, а именно Президент соглашение с Россией о поставках Украине газа по цене двести тридцать четыре доллара за тысячу кубометров вице-премьеру Дубине подписывать запретил. Почему? Тайна...

Не утверждаю, что экс-главу государства нужно судить (на Западе, к слову, политиков за такие проступки не садят — списывают просто со счетов и больше не выбирают), но пускай признает: «Да, просчитался» или хотя бы других не клеймит, потому что не имеет на это морального права.

В детстве, когда я не слушался, мама укоряла: «Льоню, людей соромно!» или — это последний был аргумент — на икону указывала: «Подивися на Бога!». Я долго смотрел, упорно, и мне казалось, что у младенца Иисуса, которого Дева Мария держит, пальчик шевелится, будто сказать хочет: «Нельзя так!» — правильно это все-таки: Бога бояться...

Наша страна одна из немногих, наверное, где по Конституции никакой ответственности за свои действия глава государства не несет. Импичмент ему объявить не могут, поскольку соответствующего нет закона, да и не примут его в таких парламентах, какие были и есть, — может, поэтому каждый украинский руководитель просчеты допускал, которых не должно было быть. Находясь на наивысшем посту, в первую очередь свой клан создавал, думал, как личную власть укрепить, холуями себя окружить, защитный барьер возвести и как подать себя обществу в тот момент, когда подавать уже нечего...

Так поступали все, поэтому то, что имеем сегодня, не сегодня случилось — словно небоскреб, постепенно, по кирпичику, выстраивалось, а попробуй теперь сломай!

Хотя рано или поздно сломают, я думаю, и те, кто считают, что после краха майданных надежд украинцев ничем уже не поднять, глубоко ошибаются — долго с народом шутить нельзя. Шестнадцатый президент США, американский национальный герой Авраам Линкольн считал: «Можно все время дурачить некоторых, можно некоторое время дурачить всех, но все время дурачить всех нельзя» — взрыв неизбежен. Боюсь, следующие президентские выборы пройдут в весьма непростых условиях, и если стенка на стенку двинется, остановить это будет трудно, а значит, думать о вещах, которые истерзанный народ раздражают и бесят, власть имущим нужно уже сейчас.

Почему, например, в Киеве правящая партия все время проигрывает? Я даже не говорю о том, что в городе старые здания рушат, исторические, архитектурные памятники сносят и на их месте Бог знает что выстраивают, тем самым лицо столицы уродуя, — такую простую вещь возьмите, как поездки по столице руководителей: в кортежах из шести-семи автомобилей, с мигалками, под истошный вой сирен... Киевляне стоят, всем этим «любуются» — и проклятия шлют, и они правы, потому что пролетать на таких машинах мимо нищих старушек с пластиковыми стаканчиками в протянутой руке нельзя: в стране, где большинство едва сводит концы с концами, достаток и особые привилегии демонстрировать — кощунство.

Все познается в сравнении, и у меня тоже возможность сравнить была: я советскую возглавлял Украину, руководящие посты в СССР занимал и все проблемы огромного государства так близко, как очень немногие, видел, и когда мы, политики старой закалки, необходимость изменить жизнь почувствовали, думал: ну, такого, как раньше, когда главным был партбилет, а ценность самого человека к нулю сводилась, уже быть не может, но я никогда не подозревал, что может быть так, как сейчас! Способы и методы другие, силы тоже, дикость и пещерность иные, а в итоге — страдания людей: такие же, как тогда.

Жизнь человеческая по-прежнему ничего не стоит: на вас запросто могут наехать, могут ни за что посадить, доказав, что виновны вы в чем угодно, да что там — ради развлечения могут убить, причем безнаказанно, и преступники хорошо это усвоили. А как иначе, если какой-то подонок ребенка изнасиловал, и следствие пять лет разбирается, как это было: он денег занесет — пожалуйста, дополнительный выезд на место преступления нужен, еще добавит — о, смотрите, новые обстоятельства дела открылись...

Раньше речь об отдельных подобных явлениях шла — спорадических, появлявшихся очагово и непременно широко осуждавшихся: теперь же у преступной вседозволенности сформировался хребет. Он мощный, и чтобы переломить его, сильная воля, мужество и длительное время понадобятся, и очень важно, чтобы за выполнение этой задачи взялись мы все вместе: нужен единый фронт! Люди должны принудить власть интересы их уважать и жить по закону!

Есть вещи, которые ставят нацию на колени — перед соседями, перед всем миром, перед историей, наконец: это нищета, болезни, жестокость, отсутствие надежды... Всем этим давно уже наше общество дышит, и расправляться с этим не просто нужно — необходимо, причем, я еще раз подчеркну, вместе! О технических и правовых вопросах еще можно в парламенте спорить, но здесь рассуждать не о чем — депутатам надо из-за защитных своих стен выйти и быть, наконец, с народом.

Я хорошо помню, как в девяностом году в депутаты от Ямпольского избирательного округа Винницкой области баллотировался — у меня светлая пуховая курточка была, и когда в Киев вернулся, она такой оказалась затертой, что цвета не разберешь: дома я не бывал сутками! Ходил по улицам, с избирателями общался: к магазину, помню, подошел — толпа собралась, началась беседа, потом на ферму отправился, к дояркам, свинаркам: как работают они, поглядел, обо всем порасспрашивал, и так каждый день. Не деньги носил — жизнь изучал, узнавал, чего эти люди от новой власти хотят, и если бы кто-то сказал, что никуда не ходить можно, а просто парочку ребят послать, чтобы дояркам тем по сто гривен или по два килограмма гречки дали, я бы просто покрутил у виска пальцем.

На первых президентских выборах, кроме средств, предусмотренных ЦИК на нужды каждого кандидата, я около пятидесяти тысяч долларов потратил — мой друг эти деньги из Соединенных Штатов привез. Хватило на плакаты и книги (в моем кабинете до сих пор остатки той литературы лежат — хорошо их оформили, качественно), и все, никакого подкупа избирателей не было: более того, если бы я узнал, что среди моих доверенных лиц доброхоты нашлись, которые занимаются этим, чтобы положительного результата добиться, повыгонял бы их моментально!

Не понимал я, как кандидаты в президенты, в депутаты могут быть далеки от электората, будто декабристы от народа, да и большинство тех, кто в одно время со мной работал, не понимали. Может, именно потому в парламент90 люди пришли, считавшие, что их цель — ситуацию в республике изменить, а сейчас в Верховную Раду те рвутся, у кого цель другая — защитить себя и свой бизнес, детей обеспечить и внуков, укорениться во власти так, чтобы никто сковырнуть не смог.

Меня упрекают порой: «Леонид Макарович, почему в девяносто четвертом вы ушли, почему допустили все это, ведь знали же, что сыграют против вас не по-спортивному?». Лгать не стану: знал (во всяком случае, если не знал, то чувствовал). На досрочные президентские выборы мог я и не идти — достаточно было объявить их неконституционными, незаконными, потому что таковыми они и были, но сознавал и другое: как Президент обязан сделать к победе демократии шаг, а не за свое кресло цепляться, должен пример того показать, как надо, и верил, что народ этот пример оценит и от последователей моих будет того же требовать. Просчитался! Пионер, первопроходец начал дорогу прокладывать, а ее завалили бревнами, запустили, забросили... «Жертва оказалась напрасной», — скажете вы. «Возможно, — отвечу я, — но без нее нельзя было, первый обязан жертвовать», другое дело, что украинцы оказались к этому не готовы.

Против меня вся партийная власть Восточной Украины боролась, то и дело масла в огонь российские СМИ подливали, и в итоге семь процентов голосов во втором туре от оппонента меня отделили. Мне говорили, что нарушений на участках была уйма, что бюллетени выносили мешками, при желании я мог бы сколько угодно томов доказательств собрать, но делать это не стал. Точно так же, как не стал накануне голосования СБУ и Министерству внутренних дел установку давать: «Обеспечьте контроль!» — надеялся, что и так обеспечат, что все будет законно, но меня предали — и правозащитники, и губернаторы, бившие себя в грудь со словами: «Батьку, та ми ж за тебе!..». Что ж, «батька» любят порой меньше, чем отчима, особенно люди, любви к земле, которая кормит их, не ощутившие.

Случилось то, что должно было случиться: я демократию выбрал — и кресло президентское потерял, но иного выбора для меня не существовало. Да, демократия — зеленый коридор для предателей, однако давление и сила — это возврат в прошлое, а вернуться в точку, с которой мы начинали, не согласился бы никогда.

На второй после народного волеизъявления день меня США и другие страны поздравили: на постсоветском пространстве я первый пример показал того, как демократическим путем, а не с помощью судов, конфликтов и разборок власть может передаваться, а я, в свою очередь, Леонида Даниловича поздравил и успехов ему пожелал. Мог информацию собирать, клеймить, обвинять, но сказал самому себе и тем, кто меня к этому подталкивал: «Нет, это не Кучме навредит — Украине».

Теперь, вспоминая мамино: «Льоню, людей соромно!», твердо говорю: «Ні, мамо, не соромно» — кабинет свой с чистой совестью и руками покинул. Наверное, поэтому, стоит на Бессарабском рынке мне появиться, продавцы начинают кричать: «Леонид Макарович, у меня купите! А что вы по этому поводу думаете, а как вам то, как это?..». Куда бы я ни пришел, небольшой митинг вокруг собирается, и никто из толпы пока, слава Богу, не выругался, «Предатель!» не крикнул. Даже юмористы «95го квартала», не раз по всем коллегам моим проехавшиеся, меня не трогают, да и анекдотов о Кравчуке не так уж много — я ровно один слышал: про дождь и про то, как «між крапельками» умею. Мне, кстати, он нравится: умели бы президенты «між крапельками» ходить, не дрожали бы потом, как мокрые... не скажу кто...

Прав ли я был, уступив первый в стране пост, который сам же и учредил, сейчас рассуждать сложно: слишком мало прошло времени, да и не мне об этом судить. «Я буду делать все, что могу, — уверял уже упомянутый мною Линкольн, — до тех пор, пока могу. Если в итоге окажусь прав, все слова моих критиков и хулителей выеденного яйца стоить не будут, а в противном случае, даже если хор ангелов будет осанну мне петь, это ничего не изменит». Впрочем, я точно знаю, что к власти когда-нибудь люди более цивилизованного мышления придут и убедятся: я пытался наметить им путь, по которому нужно идти, и пускай шоссе в результате не проложил, направление указал, а дорогу, как говорится, осилит идущий...


Из предисловия к книге «Души отдушина» (2014)
 









Полный адрес материала :
http://www.gordon.com.ua/stars/kravchuk/