«Высоцкий — это сгоревший астероид, комета. Опалил хвостом огненным мое поколение, и все мы со шрамами от его огня»

— Прощается с теплом Нескучный сад
Чуть раньше, чем обычно — так бывает.
Но не проститься с нами голосам,
Которые с полноты понимают,
Кому небезразличны небеса.

Кому, на ваш взгляд, эти голоса принадлежат?

— Прежде всего, конечно, Иосифу, которому посвящена эта песня, а еще многим: и тем, кого больше нет, и тем, кто сегодня по-прежнему с нами, — дай Бог им здоровья! Я, например, очень радуюсь, встречаясь с Владимиром Михайловичем Зельдиным, бесконечно счастлив видеть Галину Павловну Вишневскую — все это знаковые личности, без которых наше общество было бы гораздо беднее. Своей жизнью, своим творчеством, своими делами они обогатили наш духовный мир.

— Над заснеженным садиком
Одинокий фонарь,
И, как свежая ссадина,
Жжет мне сердце луна.
В эту полночь щемящую
Не заказан мне путь
На Ваганьково кладбище,
Где он лег отдохнуть.

Когда вы начинали, многие часто сравнивали вас с Высоцким: интересно, что Владимир Семенович значит для вас сегодня?

— По крайней мере, он один из тех голосов, о которых я только что говорил, причем очень явный голос, задающий тональность.

— Вы слушаете его? Просто так, для себя, в машине?

— Безусловно. Из людей с гитарой — они разные! — постоянно слушаю двух: Высоцкого и Визбора. Высоцкий — это комета: он, словно астероид, попавший в плотные слои атмосферы, сгорел, но опалил своим хвостом огненным Землю, мое поколение. Таких ярких шлейфа, я думаю, было в моей жизни два — «Битлз» и Высоцкий, но если Джон Леннон и компания — это музыкальная в чистом виде эпоха, то Высоцкий — наша история, наша философия, наша жизнь. Владимир Семенович оказал на нас колоссальное влияние, но и Булат Шалвович Окуджава, к примеру, для меня планета. Согласен, никого он не опалил, но не стало его, и что-то сместилось, да? Планета вышла из Солнечной системы, и нарушились какие-то центробежные силы...

«Благодарю, Господь, за счастье дней, в которых дочь моя была моей...». С маленькой Аней

— Здорово как сказали!

— Это с уходом многих людей происходит, и хотя никого некоторые не опалили, как, например, Пастернак...

— ...Солженицын...

— ...да, совершенно верно, а вот Владимир Семенович просто ф-ф-ф-фух! — и все мы со шрамами от его огня.

— Какая его песня вам больше всего нравится?

— Ой, да почти все. Есть у него вещи и проходные, как и у «Битлз», типа: «Дизи-дизи-дизи, мисс Лиззи». Ясно же, рок-н-ролл. Ну и замечательно — такой рокешник...

— ...вы тоже можете выдать...

— Запросто — отвечаю, и даже лучше, наверное, но 98 процентов творчества «Битлз», как и творчества Высоцкого, мне очень близко, понятно и дорого.

— Телевизор включаю — тоска.
Так и хочется вскинуть
С Афгана не стрелявший АК...

А выбросить телевизор вообще не хочется?

— Нет, это тот же наркотик.

— Новости, небось, не пропускаете, а что еще смотрите?

— Предпочитаю «НТВ плюс», где масса замечательных телеканалов (в том числе восемь спортивных — один лучше другого), в основном выкраиваю время на новости и какие-то официальные истории.

«Мужчины! Говорят, нас стало меньше, По пальцам можно всех пересчитать. Ну что ж, мы умираем раньше женщин, Но женщин тоже надо поискать»

— Чем шире лоб и выше рост,
Тем лилипуты злее!

— (Улыбается). Аксиома!

— Лилипуты часто вас донимали?

— Они и сейчас донимают, просто раньше я внимание на них обращал, а сейчас нет.

— Извините, что на свадьбах не играю,
На застольях, извините, не пою.
Ведь фокусник обычно не «катает»,
А бармены, как правило, не пьют.

Неужели за очень большие деньги не споете на чьей-то свадьбе?

— Спою.

— Изменилась, получается, ситуация? Кризис?

— Нет, просто такую запрошу цену, за которую ни одна свадьба меня не возьмет. С другой стороны, если планку эту все же преодолеют и выплатят гонорар, я, конечно, закрою глаза, поставлю перед собой воображаемую стену и спою, потому что уважительно отношусь к денежным знакам.

— Но к себе-то еще уважительнее?

— Разумеется, себя почитаю больше, но сумму, которую попрошу за свадьбу, мне вряд ли заплатят — гарантирую на 99,9 процента.

— Озвучьте, пожалуйста, цифру...

— Коммерческий секрет — сам понимаешь...

— Ах, если б было бы можно,
Я б всю душу свою промотал у цыган...

Любите ромов?

— Обожаю!

— И промотали бы у них душу?

— Думаю, если бы жил в ХIХ — начале ХХ века, со мной были бы сложности, я бы, наверное, присел на цыган, как сегодня некоторые — на казино. Для меня ромы — это опасная история: я всегда их готов слушать, и меня они любят, узнают на вокзалах. Цыгане ко мне очень тепло относятся, и я к ним тоже, потому что, повторяю, национальностей для меня не существует.

— Братство угнетенных народов?

— Не думаю, что уж такие сегодня они угнетенные, просто ведут жизнь, какая им нравится. Любой цыган может получить нынче медицинское образование, другое дело, что им это не очень, наверное, нужно.

— Я много пил и знал красивых женщин,
И через шар бил в середину от борта...

В бильярд вы играете?

— А как же...

«Как быстро повзрослела наша дочь...». Супруга Александра Яковлевича Елена Викторовна с дочерью Анной

— И нормально выходит?

— Ну, мой уровень — где-то между средним и хорошим, то есть выше среднего, но послабее хорошего.

— Любитель?

— Конечно, не профессионал. Я тут недавно встал с бронзовым призером Союза, так они же с кия восемь шаров забивают — это нормально.

— Зачем им партнеры?

— Я просто хочу, чтобы ты понял. Ты сам вот в бильярд играешь?

— Посредственно...

— А что значит профессионал? Сегодня, кстати, бильярд, как и вообще весь спорт, очень помолодел. Мальчики по 18-20 лет, ну, может, на год-два старше, стоят за столом по восемь-десять часов ежедневно — это колоссальный труд и не очень денежный. Знаешь, есть замечательное выражение в бильярде: «Классный удар, но не денежный», с финансами они, к сожалению, нынче не очень в дружбе. Скуповато их мастерство оплачивается, но они фанаты.

«Проблема не в том, что бессилье мужчин растет или матриархат появляется, а в том, что распространяется унисекство»

— При косе — про коней
И романс — при серьге.
Боже, где ж вы, мужчины России?!
Нынче бабы правы:
Лучше сдохнуть в тоске,
Чем быть сильной при вашем бессилье.

Бессилье усугубляется?

— Есть у меня в тему старое четверостишие:

Мужчины! Говорят, нас стало меньше,
По пальцам можно всех пересчитать.
Ну что ж, мы умираем раньше женщин,
Но женщин тоже надо поискать.

Сегодня усугубляется унисекство, и это на самом деле плохо. Понимаешь, проблема не в том, что бессилье мужчин растет или матриархат появляется, а в том, что распространяется унисекство, и когда оно еще и поощряется, это ужасно!

Слушай, у меня есть администратор... Я очень люблю свой персонал и эту женщину, в частности, она со мной уже много лет и все время в джинсах, а тут вдруг платье надела: у ее мужа был день рождения, и она при параде пришла на работу, чтобы оттуда потом ехать праздновать. Я восхитился: «Оля, это же колоссально! Боже, какое счастье — ты же красавица». Нет, я не против джинсов, брюк и тэ дэ, и тэ пэ, но это одна из причин того, что мужчин, как нашим девушкам кажется, меньше становится. Ладно, пусть так, ну а вы пробовали побыть женщиной? Пробовали сделать что-нибудь для того, чтобы муж или бой-френд почувствовал себя в большей степени сильным полом? Вы же сами во многом не даете нам ощутить себя мужиками, и потом, красавицы, вы насмотрелись французских, итальянских, американских и прочих киношек мачистых...

— ...и ищете суперменов...

— ...а здесь — в Киеве, Виннице или в Воркуте — их нет. Мы абсолютно другие, у нас иная история. Процесс отношений полов взаимосвязан и взаимообразен, ничего друг без друга не получится, но до тех пор, пока все будут идти в этой упряжке унисекса, нам будет сложно находить взаимопонимание.

— Женщина моя — моя гитара.

В каком смысле?

«Не хочу стареть, не хочу, дело запахло внуками...». С внуками Дэвидом и Сашей

— Во всех, кроме физиологического, — до этого извращения я еще не дошел.

— Не зарекайтесь!

— Ну ладно тебе!

— Под солнцем южным, как под грудью у мадам,
Немножко жарко, но до одури приятно...

Вы любите большой бюст или маленький?

— Зависит от времени года и состояния души.

— Дома ждет холодная постель,
Пьяная соседка, а в глазах похоть.

Со сладострастными соседками у вас что-то было?

— В основном у меня были соседи. Дамы попадались чаще всего пожилые, поэтому как-то не срослось, но с соседками, так сказать, по планете кое-что, конечно, случалось...

— С детства верил я поэту,
Чьи стихи учили в школе.
Он сказал, что счастья нету, —
В жизни есть покой и воля.
Здесь с покоем напряженно,
Да и воля под надзором.
Дарят нам чужие жены
Счастье темным коридором.

Насчет чужих жен и темных коридоров автобиографично?

— Собирательно...

— Лаконично...

— Зато правда!

— Будний день,
Он иногда бывает праздником —
Всего-то встретиться с товарищем
Да из дому удрать.

По-прежнему удираете?

— Естес-с-но, хотя дома-то и так три-четыре месяца в году бываю — куда же еще сбегать? На восемь месяцев завеиваюсь...

— Какая разница в том, что со мною было?
И где меня три дня, как облачко, носило?

Что, пропадали иной раз на три дня?

— Ох, пропадал...

— И не звонили родителям, не говорили, где вы?

— Один раз получил от интеллигентного папы за это по морде. Ну что поделаешь — заслужил: это же мальчишеские дела. Кто из нас не убегал, кто не хватался, как за соломинку, за идиотскую фразу: «Папа, у меня не было двух копеек позвонить»? Эта отмазка известна многим и вызывает у взрослых людей смех. По крайней мере, усмешку.

— Белла, не ломайся,
Не рассказывай мне майсы!
Помнишь, Белла, как в Херсоне
Мы давали изумительный гастроль?!

Песня посвящена вашему директору Белле Михайловне Купсиной?

— Это, видимо, Господь так распорядился, потому что все песни про Беллу были написаны, когда Купсину я еще и в глаза не видел.

— А когда увидели, поняли, что она — прирожденный административный талант?

— Можно сказать и так.

«Принадлежу к тому типу мужчин, которые не рассказывают о своих женщинах даже родному отцу и брату»

— Когда ты далеко,
Не шевельнуть рукой
И рифмы мне не найти.
Я пробовал петь,
Но голос хрипел
И не попадал в мотив.

Кому посвящены эти строки?

— А вот это уже, прости, тебя не касается. Всегда говорю, что принадлежу к тому типу мужчин, которые не рассказывают о своих женщинах даже родному отцу и брату (как-то у нас в семье так заведено). Более того, я резко негативно отношусь к мужикам, которые...

— ...любят чересчур откровенничать...

— ...и либо в собственных книгах, либо в бане о своих сердечных делах и похождениях треплются. Не мужское это, считаю, дело, и очень нечестно по отношению к женщинам так поступать, поэтому никогда и никому о романах своих не рассказывал, не рассказываю и рассказывать не буду.

«Махну, не глядя, думский кабинет на тихий, с райской яблоней, пригорок...». Депутаты Российской Госдумы — Владислав Третьяк, Иосиф Кобзон и Александр Розенбаум во время заседания

— Как любил я Зойку одевать —
Ей, что ни надень, всегда к лицу.

Любите слабый пол принаряжать?

— Очень!

— Вещи покупаете лично?

— По-моему, гораздо интереснее так: вы вошли, ты сел, а женщина...

— ...встала...

— А женщина одевается. Ты ею любуешься, а потом достаешь кошелек и платишь — это такой кайф!

— Снова на дворе
Сердце надвое.
Я год за два ел — довела.
Заневестились
Струны песнями,
А моя вдовой померла.

Неужели финал действительно оказался таким прискорбным?

— Та струна — да, благополучно скончалась.

— Жалели об этом?

— Нет — другую нашел.

— Было время, были силы,
Да уже не то.
Годы волосы скосили,
Вытерли мое пальто.

Неужели это про вас?

— И про меня в том числе. Это такой собирательный, если хочешь, образ вечного жида, к коим я тоже отношусь.

— А старый конь —
Он, детка, борозды не портит.
Старый конь «в законе» —
Он вообще не пашет...

Что конь — понятно, но почему старый?

— Потому что и я уже немолодой.

— Можно же было написать «немолодой конь». Или по мелодике лучше «старый»?

— Есть поговорка такая: «Старый конь борозды не портит», но, чтобы не услышать в ответ от девушек, что он глубоко не вспашет, лучше сразу предупредить, чтобы вопросы потом не возникали: «Да он вообще не пашет».

— И на болотах все как прежде —
Крылья хлопают вдали.
Все буянят, все расплескивают удаль.
Но а я уже не буду —
Занавесочку спалил, —
И то вспомню, то забуду,
Как за птичками ходил.

Вы свою занавесочку спалили?

— Вышил себе новую. Одну перевел — другую повесил, эта выцвела, та засохла... Разным временам и занавесочки необходимы под стать.

— Это хорошо?

— Это правильно (копирует Горбачева), потому что мы перестраиваемся постоянно, понимаешь?

— Было все это так, только время не ждет,
Вот сейчас бы и дать самый полный.
Я в машины кричу: «Самый полный вперед!» —
Но не тянут винты, вязнут в волнах.

Ваши винты еще не буксуют?

— Да вроде бы нет.

— А творческие?

— Бывает, что и стопорятся... Приходится посылать водолазов счищать с лопастей водоросли...

— Сами этим не занимаетесь?

— Ну, я не могу же сам себе провести техобслуживание. Бывает, горючка кончается — надо заправиться. По-разному происходит: постоянно в одинаковом режиме винты крутиться не могут — нет такого механизма, который работает, не уставая. Не придумали еще perpetuum mobile — ищут, но пока безуспешно, и то же самое с человеком, с его творчеством. Слава Богу, я пока чувствую в себе силы, и ходовая моего, так сказать, судна...

— ...смазана...

— ...еще может работать.

— Зашуми, пойди опять ты кругом,
Голова бедовая моя!
Раз отмерю, да семь раз потом отрежу,
Закушу узду и разорву подпругу.
Где-то там, вдали, живет моя надежда,
Где-то там бежит по заливному лугу...

Ваша бедовая голова еще зашумит? Вы можете себе такое представить?

— Конечно. Господи, да она совсем недавно шумела — почему нет?

— Без последствий?

— Так я же не про алкоголь!

— И я о другом...

— Ну да, без последствий, а че? Все-таки человек я... Мы же договорились, что пусть старые или немолодые, но ходовая-то еще в порядке...

— Любовь мою последнюю
За слухами да сплетнями
Ты, осень, разгляди и сбереги.

Последняя любовь еще впереди?

— Never say «never» — никогда не говори «никогда», да и как можно загадывать? Как? Может, она впереди, может, и позади — не знаю. Человек, я так думаю, способен влюбиться и в 80.

— И, говорят, влюбляются...

— Ну, вот видишь...

«Моя дочь, — предупредил я будущего зятя, — не может быть разведенной: может быть только вдовой»

— Как трещали цикады,
Пахло липовым цветом.
Над скамейкой качалась голубая звезда.
И немела эстрада
Пред картавым поэтом.
Был отец мой нестарый и мать молода.

«Я жил, как настоящий музыкант, я пил мелодии, разбавленные водкой, и глотку драл, натруженную глотку по зонам и на сценах разных стран». Владимир Винокур, Александр Розенбаум, Николай Расторгуев, Александр Буйнов, Александр Маршал...

Часто ли вы видитесь с родителями, и какие знаки внимания им оказываете?

— Родителей навещаю всегда, когда нахожусь в Питере. Сегодня я для них (после смерти брата особенно) все — и моральная поддержка, и материальная: един во всех лицах...

— И свет в окне, и смысл жизни, правда?

— Совершенно верно, поэтому какие знаки внимания? Они обо мне думают ежедневно, ежечасно, ежеминутно и ежесекундно, и если не позвоню день домой, мама уже претензии предъявлять начинает...

— Вы что-то им дарите?

— Ну, конечно.

— Чем в последний раз баловали стариков?

— Папе подарил пару свитеров на зиму, а маме привез из Израиля картофелечистки — она очень просила. Да нет, я постоянно им что-то тащу, не прихожу никогда в дом без цветов и сумки продуктов. Ну а как же?

— Благодарю, Господь, за счастье дней,
В которых дочь моя была моей.

Что это были за дни?

— До ее замужества, а сегодня она...

— ...не только ваша?

— (Грустно). Не только моя. Теперь она принадлежит мужу, двум своим детям.

«Алла, не ломайся! Не рассказывай мне майсы...»

— Вы к супругу ее ревнуете?

— Нет. Абсолютно. А че?

— Зять нравится вам?

— Хороший парень. Ты пойми: я отец...

— ...атэц...

— ...мне главное, чтобы он ее любил.

— Любит?

— По-моему, да.

— Тогда пусть живет!

— Ну не случайно же перед свадьбой я его предупредил: «Моя дочь не может быть разведенной — может быть только вдовой, понимаешь?». Он понял...

— Не зная русского языка, по выражению глаз...

— Короче, объяснил ему, что к чему. Нет, произнес это, конечно, шутя, но в каждой шутке есть доля правды. Смотри: они уже 11 лет вместе, старшему внуку 22 декабря исполнится 10 лет. У них в семье ладно — я это вижу, а родителям ничего больше не надо: все остальное приложися. И мы поможем, и они сами с усами, но если он ее любит, папа доволен.

— Уже старушки кажутся родными,
А девочки — как куклы заводные,
И Моцарта усмешка все слышней.
Уже уходят за полночь соседи,
Не выпито вино, и торт не съеден,
И мусор выносить иду в кашне.

Неужели действительно бабульки родными кажутся?

— Они тоже, чтобы ты знал, бывают разные. Встречаются такие — ой-ой-ой! И девочки-старушки бывают, и старушки-девочки...

— Не хочу стареть, не хочу,
Дело запахло внуками...

Скоро и правнуками запахнет — вы к этому философски относитесь?

— Ну ладно, ладно! До правнуков у меня еще время есть.

— Ну, еще лет 10 и...

— Нет, мне не хотелось бы, чтобы Дэвинька в 19 лет стал отцом — я консервативный человек, патриархальный, и считаю, что тинэйджеру это рано. Да, неизвестно, что лучше, а что хуже, но мне кажется все-таки, что мужчина готов быть отцом не раньше 24-х-25-ти лет.

— В этот вечер я так одинок,
Я так промок, налей, сынок.

Ну и можно дополнить эту цитату:

Сорок лет почти один,
Лампу тру, как Аладдин...

Вы часто чувствуете себя одиноким?

— Думаю, чем более человек публичен, тем более он одинок.

— Высота одиночества —
Элемент ультра-си,
И спускаться не хочется,
И стоять нету сил...

Что же, простите, делать?

— Ну, не случайно же этот элемент исполняют только хорошо подготовленные гимнасты.

— Ведь нет у одиночества
Имени и отчества,
Ну а мне в плечо твое
Так уткнуться хочется.

В чье плечо вам хочется уткнуться сегодня?

— В плечо близкого человека. Могу уточнить: прежде всего в мамино...

— Достойный ответ, между прочим... Чтобы никого не обидеть, да?

— Дим, ты пойми: все в этой жизни бывает. Вообще-то я никогда не плакался, но могу представить себе ситуацию: сядем с каким-нибудь дядькой, бухнем при наличии желания и возможности, и в его плечо, допускаю, мне захочется вдруг уткнуться (что не значит броситься и обрыдаться). Близкий человек может появиться в любую секунду — все зависит от ситуации, но мама — она вечна, и в ее плечо хочется утыкаться 24 часа в сутки, потому что оно мамино.

«Памятник себе я уже мысленно приготовил: хочу, чтобы на плите у меня собака лежала»

— Одинокий волк — это круто,
Но это так, сынок, тяжело.
Ты владеешь миром как будто
И не стоишь в нем ничего.

В каком смысле ничего не стоишь?

— Да во всех. Мы уже с тобой говорили: от сумы да от тюрьмы не зарекайся, и в нашей новейшей истории проходим это едва ли не каждый день. Гиганты мысли...

— ...отцы русской демократии...

— ...апологеты бизнеса и денежных знаков только вознеслись: «Все, я владею миром» — бах! — послезавтра на нарах...

— ...и по этапу — в Читу...

— ...к примеру.

— Одиноким волком я бегал
И одиноким волком умру.

Хорошая смерть?

— Не очень приятная, наверное, но уважаемая.

— Интересно, а вы видели документальный фильм про эвтаназию, который недавно показали? Как вы относитесь к уходу по собственному желанию?

— Это один из моментов, провоцирующий жаркие споры у студентов мединститута, но чем ты старше, тем больше видишь смертей родных, и тем сложнее к этому вопросу относишься. Не знаю!.. Только сам человек в силах принять такое решение — никто за него это сделать не может. Представь: твой близкий-преблизкий при смерти, сильно страдает — ему остался, ну, скажем, год мук, — но кто даст гарантию, что через семь месяцев не изобретут какое-нибудь лекарство, которое его вылечит?

— Довод...

— Да, эти семь месяцев бедняга промучается, но появится препарат, которым ты его вытащишь с того света, и он проживет еще лет 20, а то и 30 — да даже пусть год или два. Это, повторяю, конкретный близкий тебе человек, которого жалко, а не какой-то неведомый дяденька N. Будем мы его эвтанировать или нет? Я почему так напрягся сейчас, почему даже присел поближе?

— Тема такая...

— Потому что это проблема важнейшая и нужно очень точно ее понимать.

— Песни дочке завещавши, я уйду, не попрощавшись,
Упадет на лист опавший первый снег...
Обо мне не надо плакать — пусть придет моя собака
Поскрести могилу лапой по весне.

Некоторые, как поэт Танич, пишут заранее сценарии собственных похорон и отдают указания по судьбе творческого наследия. Вы, простите за бестактный вопрос, над этим задумывались?

— Задумывался, только никак не могу с духом собраться. Прикидывал, как это сделать...

С Михаилом Елисеевым в картине «Не хлебом единым», 2005 год

— Ну и какие соображения?

— Памятник себе мысленно уже приготовил.

— Какой?

— Хочу, чтобы на плите у меня собака лежала — все!

— Процедуру в общих чертах тоже определили?

— Я тебя умоляю — зачем, хотя музыку, которая должна играть у меня на похоронах, придумал. Вот ее распишу — если будет, конечно, время.

— Музыка ваша?

— Нет, разумеется, — зачем мне моя? Я что, сумасшедший, что ли? Черная такая, негритянский госпел — чтобы народ просто отваливался. Черные душу рвут здорово!

— А как здорово в «Спящей красавице»
По бумаге летало перо.
Только в жизни не часто встречаются
Эти сказочки Шарля Перро.

Вам тоже встречались нечасто?

— Да много, наверное, было в моей судьбе сказок: красивых и не совсем, страшных и добрых. Вся жизнь человеческая — сказка.

— Я знаю, что у вас есть идея — вы ее даже запатентовали! — выпускать газету под названием... «Радость»...

— Да, только профессионалов нужно найти.

— Классная мысль — в эпоху победившей чернухи дарить читателям что-то светлое, феерическое...

— Пожалуйста, ты медиа-босс — предлагаю издавать вместе. А что, давай сделаем! Газета «Радость» должна выходить на хорошей бумаге, цветная, красивая, радостная, там будут поздравлять звезду Машу Сидорову со свадьбой, но не станут перечислять количество гостей и выпитого шампанского, а просто напишут: «Дорогая Маша, с бракосочетанием...

— ...мы так за тебя рады!..

— ...Желаем тебе счастья, здоровья и деточек, как на елке веточек!». Вот так надо приветствовать звезд, а у нас из этого делают балаган, от которого просто тошнит.

— И так как все мои вопросы
Остаются без ответа
(это я не о себе. — Д. Г.),
Две мечты имею: космос
И сто первый километр.
В космос точно не забраться —
Для него не вышел рожей.
Так что двину-ка я, братцы,
К светлым далям Подпорожья.

Вы что же, действительно мечтали полететь в космос?

— А я и сейчас бы не отказался, если бы было здоровье и 20 (или сколько там это сегодня стоит?) миллионов долларов.

— Вроде уже под 50 — инфляция...

— Короче, если бы у меня были лишние, с удовольствием туда бы рванул.

— Если завтра Мавзолей будет срыт,
Если вдрызг развалит Землю атомный взрыв,
Если бифштекс подадут мне сырым —
Плевать, я хуже знал времена.

Дальше фраза просто гениальная.

Если черный попадет в Белый дом,
Моя жена начнет учить айкидо,
А лучший друг расскажет анекдот с бородой —
Плевать, я хуже знал времена.

Насчет черного, который попадет в Белый дом, — предсказание покруче Глобы. О чем вы думали, когда это писали?

— Просто я люблю и знаю Америку, а ты что хотел бы — чтобы при таком количестве афро- и латиноамериканского населения черный не смог бы стать президентом Соединенных Штатов?

— Но вы довольны, что Обама им стал?

— Я в США не живу, но раз они посчитали нужным его избрать — нормально.

«Абсолютного счастья нет: даже человеку в крайней степени дебилизма, когда он кашу руками ест, мухи мешают»

— Безответны многие вопросы.
Параллели, иксы, параллаксы...
Почему так часто люди босы
В туфельках за пару тысяч баксов?

А действительно, почему?

— Ты наверняка сталкивался с очень богатыми людьми, которые приходили к тебе и просили помочь им издать книжку или записать диск. Лично я таких видел, и это очень смешно. Им хватает всего, но хочется еще популярности: «Хорошо бы, чтобы узнали меня как писателя, чтобы я песни спел». Это оттого, что здесь (показывает на грудь) маловато: весь в шоколаде, туфли за две тысячи баксов, а сердце, душа босые какие-то.

— Диссонанс...

— Еще и какой!

— Иногда богаче нищий,
тот, кто не успел скопить,
Тот, кого уже никто нигде
ничем не держит.

— Это уже о других людях.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. Почему опять-таки Гоген из Франции махнул на Таити? Почему некоторые...

— ...навсегда в Тибет уезжают...

— ...и уходят в монастыри? Потому что, наверное, хотят быть богаче духовно.

— Йом ве-лайла, йом ве-лайла
Еврей судьбой каждый день играет.

Вы тоже?

— Да, потому что с тех пор, как распяли Христа, определенные сложности в существовании еврейского человека и в его отношениях с остальным миром имеются.

— Целая жизнь легла в землю проседью,
Целую жизнь все бегал по просекам,
Целую жизнь я с бору по сосенке
Эти слова собирал...
Целую жизнь с друзьями отечными,
Целую жизнь в плевках и в пощечинах,
Целую жизнь здоровьем по счетчику
За счастья миг платил.

Александр Яковлевич, разве же это жизнь?

— Конечно!

— Вы сейчас, по-моему, призадумались: «С чего это я так?»...

— Да нет, правильно все написал и убежден, что тот, кто достиг определенного положения в профессии, в обществе, — ну, если только он не украл, не убил! — просто обязан был пройти через многое. Особенно в нашей стране: куда ни глянь, с этим столкнешься. Возьми любого (повторяю, если он не украл и не убил) — это очень много вытерпевшие в жизни люди, терпигорцы.

— Ау... Днем и ночью счастье зову.
Ау... Заблудился в темном лесу я.

Александр Розенбаум — Дмитрию Гордону: «Есть шикарный плакат: красная икра, и на ней черной икрой написано: «Жизнь удалась!». Слава тебе Господи, это не про меня. Икру в больших количествах не ем и вообще не очень ее люблю, а удалась жизнь или нет — не мне судить...»

Я почему-то вспомнил сейчас одну песню — ее Иосиф Давыдович пел когда-то: «И счастья нет, и счастье ждет у наших старых, наших маленьких ворот». Где же оно — счастье? Вы для себя нашли на этот вопрос ответ?

— Для меня счастье — что-то мгновенное, оно может длиться час, день или месяц, хотя месячное — это уже много: хорошо бы недельное было. Как правило, оно одномоментное: ты что-то классное сделал и испытал счастье, встретился с каким-то человеком красивым, с которым тебе хорошо было, — счастье, ты, предположим, голоден, как волчара...

— ...позорный...

— ...желудок свело, и вдруг тебе подают сумасшедший бифштекс — счастье. Свое! Настоящее! Поэтому для меня... Не знаю, есть ли абсолютно счастливые люди, которые пребывают в этом состоянии постоянно... Думаю, нет.

— В психбольнице таких много...

— Ну, не скажи — даже человеку в крайней степени дебилизма или имбецилу, когда он, абсолютно, казалось, счастливый, кашу руками ест, мухи мешают — приходится их отгонять. Ему тоже кое-что не по кайфу, ты понимаешь, поэтому абсолютно всем удовлетворенных на этом свете не бывает. Возможно, в раю, куда Господь прибирает...

— ...но и там мухи райские...

— Не знаю... (Задумчиво). Сам я там не был, писем оттуда мне никто не писал, но, может, там есть для особо отличившихся умерших абсолютное счастье... На земле, убежден, его нет.

«Хороший дом, крепкая семья — что еще нужно, чтобы встретить старость?»

— Тот, кто беды не знал,
Тот счастья ни капельки не нашел.

Это аксиома?

— Да, я в этом уверен. Так уж устроен мир.

— Мужское плечо и женская рука
Друг друга в ночи коснутся боязливо.
Есть океан у моряка,
У пирамид — века,
И у поэта есть строка,
А значит, мы живы.

Жизнь для вас — это наличие новой строки?

— И это тоже, а еще возможность ощутить себя нужным в профессии, почувствовать благодарность человеческую за то, что для людей сделал, — ничего выше для меня нет. Все остальное замечательно: хороший дом, крепкая семья — что еще нужно, чтобы встретить старость? Но все теряет смысл без огромного удовлетворения тем, что свою жизнь ты смог построить правильно — чтобы она послужила не только тебе самому.

— Прошлой жизни вернуть ворожбу
Никогда никому не дано.
Как-нибудь, где-нибудь, с кем-нибудь
Всем нам быть суждено.

И вам тоже?

— Конечно.

— Вам грустно это сознавать или радостно?

— Хм, а что же здесь радостного? Повторюсь: мы с тобой не в раю, а в совершенно другом месте, где терпим смертные муки.

— Махну, не глядя, думский кабинет
На тихий, с райской яблоней, пригорок.
Друзей не предавал, и не был вором,
Старался жить, как истинный поэт.
Я жил, как настоящий музыкант,
Я пил мелодии, разбавленные водкой,
И глотку драл, натруженную глотку
По зонам и на сценах разных стран.

Жизнь удалась?

— Есть (смеется) шикарный плакат: красная икра, и на ней черной икрой написано: «Жизнь удалась»...

— Но это же не про вас...

— Слава тебе Господи, не про меня. Икру в больших количествах я не ем и вообще не очень ее люблю, а удалась жизнь или нет — не мне судить и не сейчас: об этом могут сказать люди, когда меня не станет. Только после ухода человека о нем вправе говорить: «Его жизнь удалась» (или «Не удалась») — имея в виду не количество автомобилей или карет, на которых он ездил, а прежде всего то, что он после себя оставил.

— Не жалею, что живу я часто, как придется...

Действительно не жалеете?

— Нет. Абсолютно. Каждый день моей жизни разный, и я никогда не сожалею о том, что было. Могу лишь посетовать на что-то, и все — так уж распорядился Господь.

— Александр Яковлевич, спасибо вам за интервью, за удовольствие, которое я получил... Мы вот сейчас беседовали, я вспоминал ваши песни... У вас не закралась при этом шальная мысль: «Господи, неужели это я все написал?»?

— Периодически я об этом думаю... Вот вышла недавно моя новая книга, меня спрашивают: «Хорошая?», и я отвечаю: «Шесть с половиной сантиметров».

— Вы знаете, так расставаться не хочется... Может, напоследок что-нибудь свежее прочитаете?

— А почему бы и нет? (Читает):

Заливали каток, изоленты мотали на клюшки,
В медвежат превращалась орава худых малышей.
— Береженого Бог бережет, — говорила мне бабушка Нюша,
Горло шарфом укутав до глупо торчащих ушей.
Мы росли на дрожжах и на танцы ходили по средам
(В выходные дороже на тридцать копеек билет).
Береженого Бог бережет — я внимал наставленьям соседа,
Опуская в карман из свинца самопальный кастет.
Зачем? Опять?
Забыть... Не вспоминать...
Но даже рыба через всю планету
Идет к себе домой икру метать,
И память, как мечта, нужна поэту
Детей взрастить и воспитать.
Духовитый Афган пацанов хищной лапой зацапал.
На войне, как всегда, нету мамки бойца пожалеть.
— Береженого Бог бережет! — горло рвал перед вылетом прапор,
Подгоняя в плечах и под мышками бронежилет.
Месяцами в пути. Города проезжаю и села,
Часто сплю в поездах, пересек не один океан.
Береженого Бог бережет — я стучу суеверно по полу
И икону с Николой прячу в левый нагрудный карман.
Через два — шестьдесят, а я покоя, как прежде, не знаю.
Все хочу отдохнуть, ведь не вечны ни разум, ни плоть.
Береженого Бог бережет. Мне велят — я таблетки глотаю,
Понимая, что их не берет во вниманье Господь.
Береженого Бог бережет — регулярно таблетки глотаю,
Понимая, что их не берет во вниманье Господь.

---