(Продолжение. Начало в Части І)

«С ЭЛЬДАРОМ РЯЗАНОВЫМ Я НИКОГДА НЕ РУГАЛСЯ, ПРОСТО РАНЬШЕ МЫ ДРУЖИЛИ, А СЕЙЧАС - ХОРОШО ДРУГ К ДРУГУ ОТНОСИМСЯ»

- После «Иронии судьбы, или С легким паром!» Эльдар Рязанов снял вас еще в одной картине, которая только добавила вам популярности, - я имею в виду «Служебный роман». Хороший, мне кажется, фильм - уже и на него римейк сделали...

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

- Слышал.

- А знаете, кто Новосельцева сыграл?

- Нет.

- Владимир Зеленский.

- Кто это?

- Артист и художественный руководитель студии «Квартал-95», из Украины...

- Зеленский, да? (Разводит руками). Честно признаюсь: мне вообще плагиат не интересен - ни в какой форме: живопись ли это, сценарий ли. Ну, придумайте свое, ребята! - что тут сложного? Пофантазируйте: это не так трудно - любовную историю сочинить. Есть хорошие сценаристы, они диалоги напишут - зачем повторять? Если бы раньше была неудача, понятно, однако это была удача - не могу сказать, что шедевр, но картина достойная, поэтому нет, подобных римейков я не сторонник.

- Вы снялись в четырех знаковых фильмах Рязанова: «Ирония судьбы, или С легким паром!», «Служебный роман», «Гараж» и «Жестокий романс». Юрий Яковлев, ваш партнер по «Иронии судьбы» и вообще фантастический, на мой взгляд, актер, недавно воскликнул: «Эльдар стал глупеть от картины к картине». Что он имел в виду, как вы думаете?

- Я слышал, что нечто подобное он сказал... Точно «глупеть», да?

- Именно так...

- Не думаю, что Юрочка выразился так, потому что Рязанов снимать его перестал, - это я исключаю. Мне кажется, это шутка - не очень удачная.

- Говорили, в свое время с Рязановым вы разругались...

- Такого не было никогда!

- Отношения сохранились?

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

- Да, мы перезваниваемся, просто я позволил себе два раза подряд отказаться от его предложений.

- Что были за фильмы?

- Название одной из картин с озерами связано, сейчас вспомню... «Тихие омуты», а вторую он вообще не стал после нашей беседы снимать. Эльдар Александрович очень амбициозный, обидчивый, характер у него непростой, и наши отношения пошли... Ну, не на спад, нет, просто перестали такими быть близкими. Раньше мы с ним дружили, а сейчас просто хорошо друг к другу относимся.

- Это правда, что на съемках «Жестокого романса» вы чуть не погибли?

- Да.

- Каким образом?

- (Улыбается). Снимали эпизод, когда Паратов увозит Ларису...

- Вы сейчас улыбнулись - такая знакомая обаятельная, прекрасная улыбка!.. Да-да, простите, не буду больше перебивать...

- (Вновь улыбается). Паратов увозит Ларису на пароходе, а Карандышев узнает об этом и бросается...

- ...за ней...

- ...да, в погоню, а поскольку пароход «Ласточка» уже ушел, садится в лодку и пытается его догнать. В результате догоняет, попадает на борт и эту самую Ларису там убивает, и вот снимается кадр, когда я сажусь в лодку и начинаю к пароходу грести. Он между тем того времени: колеса, огромные с двух сторон лопасти... Поскольку сижу, естественно, спиной, его я не вижу - слышу какие-то крики, но я же...

С Олегом Басилашвили в «Служебном романе», 1977 год. «Не могу сказать, что шедевр, но картина достойная»

- ...в образе...

- ...любимую догоняю, которую увозят! Мало что понимаю, а происходит следующее: был ветер, капитан немножко не рассчитал и подошел к берегу ближе, чем нужно, и в результате я попал в эту лопасть, а она с двухэтажный дом, огромнейшая! Спасло меня только то, что лодка была не современная, которая в щепки бы разлетелась и меня бы вместе с этими щепками перемололо, а большая, дубовая, крепкая, поэтому одной лопастью ударило по ее носу - и она на дыбы встала, а второй лопастью - по корме, и лодка вертикально ушла вниз.

- Вместе с вами?

- Естественно, а я остался целехонек! Лишь небольшая царапинка на руке - все, а на берегу полная ясность, что я вместе с лодкой вряд ли всплыву. Крик, паника, а я всплыл!

- Назло всем!..

- Абсолютно назло, вопреки всякой логике! Единственное, у меня парик под водой слетел, и какой-то мальчик, развеселив публику, закричал: «Ой, ой, смотрите, а дяденька-то лысый!», а я доплыл до берега, дали мне, помню, стакан спирта - ни в одном глазу хмеля я не почувствовал... В тот же день (это в Костроме было) должен был вылетать в Москву, так вот, когда приехали мы в гостиницу - звонок. Оказалось, жена: «Андрей, что случилось?». Я: «А что? Ничего». - «Но у тебя же кровь на руке». Гляжу - действительно, кровь. Это на меня такое впечатление произвело, что я до сих пор думаю: спасло какое-то ее провидение.

Людмила Прокофьевна Калугина (Алиса Фрейндлих) и Анатолий Ефремович Новосельцев (Андрей Мягков), «Служебный роман»

Ну нереально! - супруга до этого не звонила (мобильников еще не было, а по межгороду дозваниваться долго, трудно и так далее)...

- Вы испугаться успели?

- Успел, когда всплыл, потому что до этого ничего не понимал: бум, бум - и я под водой! Только всплыв, осознал, что же произошло: мимо меня еще раз та лопасть прошла - я от нее увернулся.

- Искусство требует жертв?

- Нет, не должно, это неправильно. Искусство должно быть легким, веселым, доставлять наслаждение, радость, а если обязательны жертвы - нет, не искусство это: я так считаю...

«РОССИЙСКОГО КИНЕМАТОГРАФА НЕТ, А ТО, ЧТО ПОКАЗЫВАЮТ, - НЕ ФИЛЬМЫ: ЭТО ОГЛУПЛЕНИЕ ЗРИТЕЛЯ И ИНЪЕКЦИЯ БЕЗВКУСИЯ»

- В советском кинематографе был по-настоящему гениальный режиссер - Леонид Гадай, в одном фильме которого вы снялись. Утверждать, что это шедевр, не стану, и тем не менее в «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» вы сыграли мафиози по кличке Артист, который перевоплощается последовательно в Ленина, Сталина, Хрущева и Брежнева.

Андрей Мягков, Светлана Немоляева и Лия Ахеджакова, «Гараж», 1979 год

Легко было четырех таких персонажей играть?

- Не могу сказать, что легко, но очень интересно. На грим уходило часов шесть-восемь (гример был замечательный), и в каждом кадре, по-моему, я на своего героя похож.

- В том-то и дело!

- Каждый из этих вождей настолько ярок и настолько всем нам знаком (мы ведь помним какие-то особенности их речи и мимики), что я не могу сказать, что было трудно. Тяжелее пришлось коллегам, которые играли того же Брежнева по-настоящему...

- ...Шакурову, например...

- ...да!

- Как же он в этой роли хорош!

- Просто замечателен! Я был поражен и потрясен тем, как он играл, - серьезно, без утрирования, без издевательства над этим героем, любя его, а «На Дерибасовской...» - комедия, и я мог позволить себе все, что угодно.

С Никитой Михалковым в «Жестоком романсе», 1984 год

- Сегодня, насколько я понимаю, вы практически не снимаетесь?

- Нет.

- Вообще?

- Последние съемки были у меня, чтоб не соврать, года три-четыре назад.

- А режиссеры зовут?

- Зовут.

- Почему же отказываетесь?

- А кинематографа нет! Приглашают стрелять, убивать, насиловать, красть и так далее - примитив омерзительный...

- ...а вы себя уважаете...

- Вы знаете, да.

- Многие актеры (и за это их осуждать нельзя, они нищенствуют) немножко себя разменяли, согласившись такой примитив играть.

Юлий Карандышев (Андрей Мягков) и Лариса Огудалова (Лариса Гузеева) в «Жестоком романсе»

У вас не было соблазна плюнуть на репутацию: «Да черт с ней!»?

- Не было, потому что от голода я не умираю, в театре худо-бедно, но все-таки деньги платят. Много нам с Настей не надо, к роскоши какой-то мы не привыкли, а что касается осуждения... Не-е-ет, большинство в чудовищных фильмах снимается, потому что опыта других картин...

- ...точки отсчета...

- ...у них нет, а те, у которых она есть и они тем не менее снимаются... Тоже разве можно бросить камень в бедных или небогатых людей, поставленных в такие условия? У них семьи, дети... Что тут еще говорить? - время такое...

- Сегодняшний российский кинематограф, который в докризисное время выпускал до 100 картин в год, вам нравится?

- Сегодняшний? А его, повторяю, нет! Кинематографа как такового.

- Кино есть - фильмов нет?

- Говорят, что они есть, но их не показывают, а то, что показывают, - не фильмы: это оглупление зрителя и инъекция безвкусия - по-другому сказать не могу.

- Ну а предположим, такие картины, как «Вор», «Бригада», «Ликвидация», вы видели?

- «Бригаду» видел, артистов этих люблю - ну, не всех, конечно, но то, что Сережа с этого фильма, по-моему, начался...

- ...Безруков...

Эльдар Рязанов, Никита Михалков и Андрей Мягков на съемках «Жестокого романса»

- ...да, так это дай Бог! Очень хороший Сережка артист, но тоже не умеет отделять зерна от плевел, и этого я не понимаю. «Ликвидация» тоже мне нравится - вот видите...

- ...кое-что все-таки есть...

- Да, причем там не только Машков - там еще и Пореченков замечателен! Он мне всегда нравился, потому что актер неплохой, а там - просто чудный, и Машков, о котором вы говорите, - прекрасен! Он и комедийный артист, и драматический - просто очень глубокий, поэтому «Ликвидация» - да, это уровень. Вы правы: несколько стоящих фильмов назвать можем...

- ...раз, два, три...

- ...ну, четыре, ну, пять, а ведь их же снимают Бог знает сколько!

- Раньше вы в Школе-студии МХАТ преподавали...

- 12 лет, но давно оттуда ушел.

«Я не художник, не представлял даже, как краски на холст накладывать, но мне хотелось этим заняться» Фото «РИА Новости»

- Почему?

- Понял, что государству артисты не нужны, - их перепроизводство.

- Вузы плодят нищих?

- Главное - безработных (ну и, исходя из этого, нищих). Когда мой третий выпуск закончил учебу, я едва ли не все московские театры обошел, ко всем главным режиссерам обращался - ни один никого не взял! Правда, время было такое - новое законодательство вышло, ограничившее штат, а жаль: артисты были весьма неплохие.

«ПОШЛОСТЬ - ЭТО КОГДА С ПАФОСОМ ОБ ОЧЕВИДНОМ»

- Сегодняшний театр переживает хорошие времена?

- Ой, далеко не лучшие.

- Ну а спектакли (не только в вашем родном театре, но и в других), которые заставляют вас плакать, переживать, есть?

- В основном я плачу, когда смотрю то, что спектаклями назвать нельзя, - это самовыявление, безвкусие, пошлость. На таких я действительно переживаю, очень!

- Хуже пошлости в театре нет ничего, правда?

- Согласен: пошлость, кто-то сказал, - это когда с пафосом об очевидном. Такие вот постановки приводят меня в какое-то состояние неверия в то, что в дальнейшем что-то изменится, а спектаклей, которые являются каким-то катарсисом (может, уже возраст такой?), нет.

Андрей Мягков в ролях Ленина, Сталина и Хрущева в картине Леонида Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди», 1992 год. «На грим уходило часов шесть-восемь, и в каждом кадре я на своего героя похож»

- Да и видели многое - чем удивить?

- Многое, согласен, хотя театр удивлять обязан. Ну как? Все равно время меняется, все равно Марк Захаров когда-то нас удивлял.

- Райкин и сегодня удивляет...

- Костенька - да, он очень талантливый, но выбрал другой путь. Прекрасно, его обожают, однако это не мой театр. Так же, как Юрий Петрович Любимов, который когда-то пригласил меня играть роль Дмитриева в инсценировке пьесы «Обмен»...

- Трифонова?

- Да, Юрия Валентиновича. Позвал в свой театр, а Таганку я обожал, мне она была интересна, безумно!

- Мхатовская школа, в конце концов...

- ...и Юрий Петрович - такой фантазер изумительный, и Боровский... - да что говорить: какой был театр! Я две недели там репетировал, а потом со словами: «Юрий Петрович, не могу - не мое» ушел.

В МХТ с Олегом Табаковым. «Театр сейчас переживает далеко не лучшие времена» Фото «РИА Новости»

- Не почувствовали органики?

- Не в органике дело, а в том, что театр другими средствами, чем те, к которым привык, выражает свое отношение к миру. Внешними, а я привык внутренними, но в театре Юрия Петровича нутро не нужно. Очень интересно смотреть, а вот работать актеру не так интересно - я это ощутил. Может, показалось, - не знаю...

«ЖЕНА У МЕНЯ НЕ ТОЛЬКО УМНАЯ И КРАСИВАЯ - У НЕЕ ВООБЩЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ КАЧЕСТВ МНОГО»

- Как и большинство наших актеров, вы однажды признались: «Я нищенствую»...

- (Удивленно). Я? Это сколько же лет назад было?

- Пять-семь...

- Да, плохие слова произнес.

- Но это была правда?

- Это неправда, то есть в материальном смысле я, может, не благоденствую и когда на какую-то вещь смотрю, думаю, сколько она стоит, а хотелось бы (показывает пальцем): «Это мне нравится, беру!». Я вынужден обращать внимание на цену, и если она выше, чем позволить себе могу, от покупки отказываюсь, но «нищенствую» - плохое для меня слово: это не так.

Супруга Андрея Васильевича Анастасия Вознесенская. «Мне многие нравятся, но чтобы вот так... Наверное, я однолюб»

- Вы написали книжку «Сивый мерин», по которой в этом году был снят четырехсерийный фильм с Алексеем Паниным, Александром Домогаровым, Сергеем Чонишвили и Ольгой Арнтгольц. Это ваше произведение о чем?

- Одна книжка вышла, вторая выходит, третья уже на подходе... Понимаете, моя жена, народная артистка России Анастасия Вознесенская, достаточно известная...

- ...прекрасная театральная и киноактриса...

- ...да, обожает детективы. Она вообще книгочей, нет такого писателя, которого не читала и которого не знает - ни нашего, ни зарубежного: Настя читает все!

- Хорошо вам с умной женой?

- Очень, но она не только умная...

- ...а еще и какая красивая!

- (Улыбается). Да, у нее положительных качеств много - вот, в частности, детективы любит, но великих тех детективщиков зарубежных нет, умерли, а наши, увы, исписались. Некоторых просто читать нельзя...

- ...противопоказано...

- Совсем. Это уж только наказывать нужно - чтением, не буду говорить, кого, поэтому я решил сдуру - буквально вот в эти годы - взять и написать книгу. Почему «Сивый мерин»? Мерин - фамилия, а Сивый - потому что героя зовут Сева, Всеволод. Сева Мерин, но когда друзья на него сердятся, говорят: «Сивый мерин». Это общее название для всего цикла - он о работнике МУРа, который переходит из книжки в книжку.

С Ириной Мирошниченко Мягков учился на одном курсе Школы-студии МХАТ, в фильме «Страх высоты», 1975 год

- Как интересно!

- Да, мне нравится какие-то характеры создавать.

«Я НАПИСАЛ МНОГО ПОРТРЕТОВ ЖЕНЫ, А ТЕЩА КАК-ТО ПОСМОТРЕЛА НА НИХ И СКАЗАЛА: «ТЫ ЗНАЕШЬ, НАСТЕНЬКА, МНЕ КАЖЕТСЯ, ОН ВСЕ-ТАКИ НЕ ОЧЕНЬ ТЕБЯ ЛЮБИТ»

- Ну, вы вообще человек неординарный - еще и портретной живописью увлекаетесь, причем портреты - например, Горбачева и Волчек - висят у них дома. Я, кстати, знал еще одного потрясающего творца, который блестяще писал портреты, - Муслима Магомаева...

- Я даже их видел.

- Я тоже...

- Мне это интересно, потому что лицо, - это все-таки внутренний мир человека. Я не художник, не представлял даже, как краски на холст накладывать, что такое пигмент, разбавитель, лак, но мне нравилось, хотелось этим заняться. Какой-то антураж, какие-то пейзажи писать - скучно, неинтересно, я этого не умею. Портреты тоже писать не умею, но мне нравится, во всяком случае, Горбачев остался доволен, Волчок давно уже мою работу у себя держит. У нас дома висят портреты жены - я много их написал, - а теща моя (изумительная женщина, я ее обожал) как-то посмотрела на них и сказала: «Ты знаешь, Настенька, мне кажется, он все-таки не очень тебя любит»...

С народной артисткой России Анастасией Вознесенской Андрей Мягков отметит в следующем году золотую свадьбу. «Счастье даже не в том, что такой брак, а что такая женщина»

Впрочем (улыбается), это меня не останавливает, я продолжаю.

- Ваши коллеги говорят, что вы очень застенчивый, замкнутый и якобы до сих пор пользуетесь общественным транспортом...

- Ну, что касается застенчивости и так далее, им, как говорится, виднее, но думаю, это не так, а общественным транспортом не пользуюсь уже давно.

- У вас есть машина, вы сами водите?

- Конечно. Даже сейчас, после операции.

- Какие марки авто предпочитаете?

- У меня долго «жигули» были - несколько, штук пять-шесть: от «копейки» до... Какая после «шестерки» модель? По-моему, седьмая... Затем была «шкода Octavia», потом - «фольксваген Golf», а сейчас у меня «фольксваген Tiguan».

- Вас невозможно встретить ни на какой тусовке - принципиально туда не ходите?

- Тут никакого принципа нет, просто противно. Не люблю этого...

- Ярмарка тщеславия?

- Понимаете, когда кичатся украденными деньгами или когда в нищей стране хвастают, может быть, даже праведно заработанными - по-моему, это неприлично, и зачем же я буду в этом участвовать?

С Дмитрием Гордоном. «Такого прекрасного ощущения от свидания с журналистом у меня никогда не было — спасибо!» Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

- Похожи ли вы на кого-либо из сыгранных вами героев?

- Ни на кого.

- Да?

- Ну, я так думаю - я не знаю.

- А кто из ваших героев вам нравится?

- Треплев Константин Гаврилович. Войницкий в «Дяде Ване». Тригорин. Все, как видите, чеховские персонажи...

- Хороший, между прочим, выбор...

- Да (улыбается), неплохой.

«Я БЫЛ ВЛЮБЛЕН В ИРИНУ МИРОШНИЧЕНКО? ЭТО НАСТОЛЬКО НЕПРАВДА, ЧТО ДАЖЕ НИ В КАКОМ ПРИБЛИЖЕНИИ НЕ ПРАВДА!»

- На одном курсе Школы-студии МХАТ вы учились с Верой Алентовой, Владимиром Меньшовым, Ириной Мирошниченко...

- ...и с Анастасией Вознесенской...

- ...конечно, но мне рассказывали, что вы были безумно влюблены в Мирошниченко и даже хотели создать с ней семью...

- Это настолько неправда, что даже ни в каком приближении не правда! Ирочка - прелестная женщина, но, во-первых, будучи совсем молоденькой, она на втором, по-моему, курсе, вышла замуж за Михаила Филипповича Шатрова, и мы с Настей были на свадьбе... Нет, такого не было никогда.

- Ну и жаль!

- Жаль? Почему? Нет.

- С Анастасией Вознесенской, я посчитал, вы уже 46 лет вместе...

- Больше. В 13-м году, через год, будет 50 - золотая свадьба.

- Удивительно, правда? Актерские браки в основном непрочные, недолговечные, а у вас такой гармоничный получился и крепкий. Счастье?

- Оно даже не в том, что такой брак, а что такая женщина.

- По натуре вы однолюб?

- Не думаю. Нет, почему? - мне многие нравятся, но чтобы вот так... Наверное, да, однолюб.

- Ваши работы жена критикует?

- Да, и это последняя для меня инстанция. Если одобряется что-то - хорошо, а если не очень - что-то, значит, не то.

- Вы сегодня где-нибудь вместе играете?

- В спектакле «Белый кролик» по пьесе «Гарви» американской журналистки Мэри Чейз я этого самого персонажа играю, мистера Элвуда, а она - мою сестру Вету. В спектакле «Ретро», который я поставил...

- ...по Галину?

- Да, это давнишняя пьеса...

- ...хорошая...

- (Кивает) в свое время была очень хорошая, но мы, ни одного слова не изменив, ее переакцентировали, и если у Галина это была комедия положений, то у нас - и не комедия вообще. Впрочем, много хохота в зале, и когда Галин посмотрел, сказал: «Я - за», хотя, когда мы ставили, был против.

- Грустный, на самом деле, спектакль...

- Очень!

- Последние годы, вы признавались недавно, у вас шалит сердце...

- Шалило (улыбается).

- В Германии вам сделали операцию по аортокоронарному шунтированию - как сейчас себя чувствуете?

- Спасибо, хотелось бы думать, что неплохо, но на самом деле по-разному.

- Сердце о себе напоминает?

- Да, конечно.

- Чувствуете его?

- Да.

- И что, нехорошие мысли проскальзывают?

- (Пауза). Ну, не такие уж нехорошие, но, конечно, бывают, и если таких до операционного периода не возникало, то сейчас, к сожалению, приходят. Это грустная тема - не будем ее, если можно, касаться.

- Я хотел бы спросить напоследок: вот все-таки, если завтра хороший придет режиссер, с классным, не пошлым сценарием, с сильной съемочной группой, бросите все, пойдете сниматься?

- Хм, а бросать-то чего? Нечего. Пойду, разумеется, но я «оптимист»: такого не будет. Хороший режиссер нынче не нужен, хороший сценарий тоже: это просто невыгодно.

- Но почему?

- Потому что это что-то глубокое, очень личное должно быть, а зачем? - денег оно не принесет. Россияне уже привыкли к стрелялкам, насилию и прочим подобным вещам. Сказать, что народ насилуют, нельзя, но он смотрит свои фильмы, и это, к ужасу моему, его кинематограф.

- Не потому ли картины 60-70-х годов так нынче востребованы - добрые, умные?

- Именно!

- Заканчивать на такой грустной ноте я не рискну: вы снова к тому же так замечательно улыбнулись... Хочу просто поблагодарить вас - во-первых, за то, что в театре и кино сделали, а во-вторых, за то, что пришли (я понимаю, насколько это большая для меня и тех, кто сейчас вас слышит, удача). Снова хочу вам признаться в любви - и от себя, и от читателей. Спасибо, что вы есть, дай Бог вам здоровья и чтобы вы еще не раз снялись в кино, после чего все бы воскликнули: «Смотрите, а ведь он еще лучше сыграл, чем раньше, и фильм-то какой!». Лично я предпочитаю быть оптимистом!

- Дмитрий, а последнее слово можно?

- Конечно...

- Я в свое время очень много давал интервью и общался с людьми, которые их у меня брали, так вот, хочу, чтобы вы мне поверили: такого прекрасного ощущения от свидания с журналистом у меня никогда не было - спасибо!

Киев - Москва - Киев